Флюида мечты – Париж…
Казалось бы, нет ничего более бессмысленного в наши дни, чем писать в очередной раз о любви или … о Париже. И то и другое – развеянная в воздухе флюида, неуловимая субстанция, обаяние высших сфер, игривая улыбка ангела, глоток свободы и полная капитуляция “внутреннего критика». Только в двух случаях так открыто радуешься и принимаешь жизнь – когда ты влюблен и когда ты в Париже.
Париж невозможно взять штурмом – туристический заскок по главным достопримечательностям ничего, кроме разочарования, не даст. Париж нужно открывать так, как парижане пьют кофе: не просто медленно, маленькими глотками, но «молекулами». Мнения о Париже разнятся вплоть до противоположных: от возгласа «Я хочу жить только в Париже!» до кисло — разочарованного — « Париж… — не понравилось». Более того, такими же противоречивыми они были и много лет, а то и столетия назад. Для меня же этот город – мечта. Мечта с детства. Мечта в квадрате после его посещения.
«Любить – значит смотреть в одном направлении»
Словно ожившей иллюстрацией к знаменитому высказыванию Бурбона Бюссе, сотни ресторанчиков и кафе — маленьких и уютных, тесных и шумных — рассыпаются вдоль узких улиц пестрой ярмаркой столиков-стульчиков вдоль стен. Только в Париже так необычно ставят стулья в кафе – не напротив друг друга, а рядом. Чтобы рука в руке. Чтобы смотреть не друг на друга, а в одном направлении. В одном кафе у музея Жоржа Помпиду стулья даже кокетливо спаяны вместе в форме женских губ. Думается, французы действительно знают главный секрет любви. Кажется, можно вечно сидеть рука в руке с тем, кто, так же как и ты, будет смотреть … в направлении Парижа.
Упрощать? — Ни за что!
На фоне всеобщего глобального стремления быть понятными французы явно имеют свою собственную точку зрения. О произношении и особенностях французской орфографии существует множество веселых историй. Чего стоит понять иностранцу, что от 3 до 5 букв могут читаться как один звук. А произношение! А попробуйте-ка просчитать в уме, сколько вы должны в магазине за такой аппетитный козий сыр «Кер де шевр» с ароматным вином «Савиньон»: «… с вас четыре по двадцать евро и шестьдесят пятнадцать центов». А угадайте-ка, о чем поет Лео Ферре в своей знаменитой песне “Paname”? Да, да … именно так парижане 
называют между собой свой любимый город с тех пор, как строился Панамский канал и в моду вошли одноименные шляпки. Сами понимаете, почти каждый парижанин считал долгом таковую иметь и носить. Так Париж и превратился в Панаму.
Но больше всего мне нравится вот какая история: говорят, что однажды уважаемый современный писатель выступил в «Либерасьон» с предложением провести, наконец, реформу и упростить правила французской орфографии, вызывающие наибольшие трудности даже у самих французов. Последовала такая бурная дискуссия, что Министерство образования вынуждено было дать официальное опровержение, что никакой реформы не планируется и что французский язык – это национальное достояние и менять его – да ни за что! В официальном обращении Министерства на интернет сайте сердобольные французы насчитали … 119 ошибок.
Возможно, именно это делает французов такими неповторимыми и притягательными в век глобализации и всеобщего упрощения.
Не соскучишься
Париж – это город, в котором нельзя соскучиться. Он не может надоесть. Если вас утомила веселая, по-домашнему уютная атмосфера Монмартра – отправляйтесь на размашистую пляс Конкорд, в царственный Лувр или на самую роскошную улицу, центр изобилия и шопинга — Елисейские поля. Надоела роскошь и размах – сверните к набережной и вдохните умиротворения. Понаблюдайте, как играют лучи солнца на речной глади
и рисуют узоры на кружевном Нотр Дам де Пари. Улыбнитесь при виде того, как к вечеру, кажется, все живое в Париже высыпает на набережную Сены и гроздьями повисает на каменных парапетах. Молодежь любит устраивать здесь « петит пикник» с неизменной парочкой багетов и бутылочкой чего-то там. Задорный паренек с веером багетов за спиной часто украшает вывеску местных буланжери и так же часто оживает к вечеру в виде парижанина куда-то спешащего после рабочего дня.
Захотелось новых впечатлений – совсем иной дух в знаменитом богемном районе Монпарнас – слегка прохладном и надменном, но гордо хранящем историю и продолжающем ее в наши дни. В свое время Монпарнас бросил вызов Монмартру — и после войны шумная богемная жизнь забурлила с новой силой на новом месте. Здесь, в Люксембургском саду в свое время витийствовал Верлен, читали друг другу стихи Ахматова и Модильяни. В некогда знаменитом кафе «Ротонда» писал свои наблюдения Илья Эренбург и перебывала почти вся русская послереволюционная эмиграция.
Именно здесь находится самое старое кафе Парижа «Ле Прокоп», где когда-то, не имея чем расплатиться за обед, Наполеон Бонапарт оставил свою шляпу. Она до сих пор украшает витрину этого элегантного ресторана. Здесь же знаменитое кафе «Де Флор», где в свое время сиживали Вольтер и Руссо, а теперь любит бывать Катрин Денев и Бельмондо, а самый читаемый француз современности Бегбедер учредил одноименную литературную премию и каждый год торжественно вручает ее новому таланту.
Вообще же кафе для парижан – это не то, что мы привыкли под этим понимать. В Париже – это центры культурной жизни, это места, где «встречи не назначаются, а свершаются». Так, например, Ален Делон благодаря судьбоносной встрече в одном из таких кафе стал актером. Да мало ли таких примеров. Кафе – это та ось, вокруг которой кружится и развивается культура Франции. В кафе учредили первые театры теней, в них встречались литераторы и художники, издавали журналы, рисовали шаржи, поражали бравадами и смелыми эскападами, пили вино и… вынашивали революцию.
Скажите «сы-ы-ыр»
Гастрономическое путешествие по городу требует особого внимания. Для французов совместное принятие пищи – это ритуал. Недаром французскую кухню внесли в список культурного мирового достояния.
Сортов сыра во Франции едва ли не столько же, сколько дней в году. А сколько видов салата поедает страна — никому и в голову не придет сосчитать.
Отведав главные вкуснятины в знаковых местах: горячий шоколад и фирменное пирожное «Мон-Блан» в кафе Анжелина, что на ул. Риволи, и отобедав в ресторане «Фукет», где отмечал победу на президентских выборах Саркози (кстати, парижане не смогли забыть ему этот расточительный праздник и до сих пор между собой называют его президентом «блинг блинг»), — вам вряд ли захочется более изощренных удовольствий. Но и в этом случае Парижу есть чем удивить. Например, ресторан «Дан ле Нуар», в котором нет ни единого проблеска света и вас заведомо попросят выключить любой возможный его источник: фонарики и т.п. вещицы исключены. В темноте вкусовые рецепторы обостряются — и полнота гастрономических удовольствий вам гарантирована.
Еще одна «лакомая» сторона французской жизни, которую никак нельзя упустить, – это рынки. Кстати, рынки в Париже – это места, где не только можно отовариться ароматными сырами, вкуснейшими мясными деликатесами, свежими голубями и перепелками, — это места, где вы легко можете встретиться со звездой любой величины. Так, по воскресеньям до обеда вы можете наблюдать Катрин Денев, терпеливо стоящей в очереди за биопродуктами самого высокого качества, на рынке, что на бульваре Распай. Это самый светский рынок и самый дорогой.
Вообще же посещение рынка для американских туристов стало неизменным must see. Отсюда можно отправиться прямо на берег Сены, на пикник. Кстати, умение быстро и качественно собрать пикник – это неизменный атрибут французской жизни. Это качество, которым нельзя не обладать, если хочешь считать себя причастным к этой культуре.
Монмарт — mon amour
Если вы начнете знакомство с городом с Монмартра, то удивление – это ключевое чувство. Монмартр – самый высокий холм Парижа. Это роскошный ковер лестницы, ведущей к Сакре-кер. Это игривые пробеги лесенок в округе, желание потеряться в паутине уютных улочек и запутаться в пестрой бахроме сотен уличных кафе. Это аромат кофе. Кстати, в Париже его подают иначе, чем, например, в Италии. К довольно объемному кувшинчику кофе щедро подается такой же кувшинчик молока — и называется это «гранд крем». Прекрасное дополнение к вкуснейшим, но часто слишком калорийным десертам.
Современный Монмартр – это история, погруженная в пестрый копошащийся муравейник ирано-индийско-африканского квартала. И сперва вовсе ничто не напоминает вылизанную до блеска Европу. Но уже через несколько минут ты вовлечен в живую бурлящую атмосферу: множество ресторанчиков, магазинчиков, приятная суета, полчища туристов журчащими ручейками стекаются по маленьким уютным улочкам к точке апофеоза – церкви Сакре Кер. Монмартр — своеобразная смесь экзотического восточного рынка с французской богемной традицией. Погружаясь глубже в этот район, влюбляешься в него безвозвратно. Жизнь бурлит
вокруг, но не утекает сквозь пальцы. Первое, что невольно покоряет, – умение французов проживать каждое мгновение жизни. Этим талантом они заражают всех, кто оказывается в поле их влияния. Незаметно и ненавязчиво (как и все, что делают парижане) они околдовывают тебя умением ценить и праздновать жизнь. В Париже ты возрождаешься для жизни – вот главная магия этого удивительного города.
Как древний храм, Монмарт намолен великими художниками, поэтами, писателями. Поздно вечером оживает площадь возле бывшей прачечной (наверное, единственной в своем роде, известной во всем мире) –«Бато Лавуар», где за гроши снимали комнаты Пикассо и Модильяни, Утрилло и Хуан Грис. Сегодня под крылом этого крошечного домика, где когда-то Пикассо создал своих Авиньенских девиц, чем круто изменил ход живописной истории, собирается молодежь, звучат гитарные аккорды и звонкие голоса. Кажется, что мягкий свет фонарей и плавные изгибы мощеных улиц вторят им своей благословляющей сквозь годы мелодией и что вот- вот из-за поворота появится ретро-автомобиль с Хемингуэем, который захватит тебя на вечеринку к молодому Сартру, где будут с тобой говорить Пикассо и Дали. Словом, поздним вечером здесь чувствуешь себя героем чудного фильма Вудди Аллена «Полночь в Париже».
Флюида вольного, творческого бытия щедро развеяна и над самой высокой точкой Парижа – храмом Сакре Кер. Кстати, оттуда открывается самая красивая панорама Парижа, хорошо знакомая даже тем, кто никогда там не бывал, по фильму « Амели». Поклонники этого фильма могут заглянуть в уютное кафе «Две мельницы» на улице Лепик 15, где по сценарию работала романтичная героиня. Вы не пройдете мимо него – вам подмигнет ее улыбчивый портрет. Недалеко отсюда находится и один из первых экспериментальных кинотеатров Парижа — «Студия 28», в котором любила бывать Амели и в котором «зависал» вместо уроков в свои непростые школьные годы вполне реальный персонаж — один из самых ярких, тонких и искренних режиссеров «Французской новой волны» Франсуа Трюффо.
Код свободы
Париж – это разлет бульваров, окаймленных россыпью уютных кафе и легким кружевом деревьев, это ширь и роскошь площадей, выверенная гармония уютных парков с легкой нотой естественной небрежности. Парижане позволяют жизни быть такой, какая она есть, и считают ее прекрасной. Во всем, что делают французы, есть легкая небрежность, естественная линия и красота. Они во всем ненавязчивы и элегантны, независимы и… свободны. Свобода – код этого города.
Царство стихийного, непросчитанного свободного жеста в мире выверенных форм и правил, тонкого протеста и непослушания в рамках заданной действительности. Это проглядывает во всем: от небрежно накинутого шарфа до свободно рассеянных стульев по парку Тюильри (очень запоминающийся нюанс для нашего сознания, привыкшего к тому, что общественное должно быть намертво прибито к полу или неподъемно). Парижане будто постоянно задаются вопросом: хорош ли существующий порядок? И если считают, что он недостаточно хорош, вмиг «встают на баррикады». Столько манифестаций, сколько проходит в Париже, — не бывает 
нигде. Реальность держит постоянный экзамен. Недаром французы слывут великими жалобщиками.
Кажется, что все в этом городе происходит спонтанно. Все дышит свободой и рождает творческие импульсы. Но так же, как парижане ценят свободу и уважают ее в других, они тверды и настойчивы в том, что касается красоты, элегантности и культуры.
Не раз именно французы демонстрировали свой характер и противостояли мощному влиянию Америки. Взять хотя бы Диора с его длинными юбками в послевоенное время, когда в голодной стране каждый сантиметр ткани шел на вес золота, а Америка провозгласила моду на короткие юбки! И что же – план Америки тогда провалился, а якобы «непрактичный» Диор одержал блестящую победу. А в эпоху рок-н-ролла? Весь мирвитийствует в рок-н-рольных ритмах, а что в Париже? – лирические мелодии Гензбура, Азнавура, Бреля… Париж поет о любви «Ne me quitte pas». И вот наши дни. Весь киномир поклоняется Голливуду, а Франция — единственная страна, в которой существует движение за неиспользование кино в коммерческих целях.
Бывалые люди говорят, что для того, чтобы по-настоящему понять и пропитаться духом Парижа, нужно не менее десяти лет. Но если вам удастся найти общий язык с этим городом – вы привезете самую яркую драгоценность в шкатулку ваших воспоминаний. И чтобы ни происходило вокруг, вы смело можете забраться в кресло с чашечкой кофе и, укутавшись в плед, отправиться в свой «внутренний» Париж.
Потому что нет ничего прекраснее мечты, а Париж – это ее родина.
Марианна Абрамова
член Союза журналистов Украины
член Союза художников Украины
«Стихов и музыки палитра» — так называется один из медиапроектов международного журнала «АртМедиа. Рисуем словом». Он задуман авторами, чтобы освещать всё разнообразие современного бардовского движения в Крыму, открывать новые имена. Есть надежда, что проект поможет развить и укрепить творческие связи между музыкантами и поэтами, литературными и музыкальными объединениями не только Крыма, материковой части России, но и зарубежья.
