Сегодня в своем медиапроекте «От сердца к сердцу» автор нашего журнала Алена Свинцова из города Апелдорн(Голландия) рассказывает о своей подруге, известной художнице из Голландии — Кате (Тинеке) Вестерхофф, которая с 1987 года приезжает в Россию, где участвует в выставках и поддерживает детские дома, больницы и хосписы. Настоящее имя художницы -Тинеке. Но в 1993 году её крестили и дали ей новое имя — Катя.

Много лет назад Катя Вестерхофф увидела в Лувре русские иконы, которые произвели на неё такое сильное впечатление, что она решила обязательно научиться иконописи. Мастера из России и Голландии открыли ей секреты ремесла и православные традиции, без которых невозможно по-настоящему осознать, что такое икона. В 1996 г. Катя Вестерхофф начала писать и картины на собственные сюжеты.

- Как сложился мой путь в Россию, рассказывать долго. Уже около 16 лет я занимаюсь иконописью, — вспоминает Катя. Началось же все 32 года тому назад, когда я впервые посетила Париж и увидела в Лувре иконы. Это были изображения Христа, Божией Матери и святых, написанные на дереве, в прекрасных теплых тонах. Я была поражена: что это? Но почему-то едва смела поднять на них глаза. Ушла, потом вернулась, и смотрела еще и еще. Мне было не по себе, а в чем дело — не осознавала сама. Для меня все это было словно из другого мира. Лишь позже я узнала о том, что такое иконы. А тогда в Лувре я просто не понимала, как себя вести. Потом я прочитала где-то в журнале, что иконы пишут до сих пор, что это не просто какой-то устаревший обычай. Если надо, то запоминается самая случайная информация. И я запомнила.

Много лет спустя кто-то рассказал мне, что в Гааге живет женщина Лидия Дайф, которая пишет иконы. Ее мать была родом из Санкт-Петербурга. Когда мы с Лидией встретились впервые, ей уже было почти 80 лет. От нее я очень много узнала про иконопись, услышала рассказы о России, о ее семье и парижском учителе Георгии Морозове. Это была особенная женщина. И вот впервые я пришла к ней домой. Наша встреча было лишь знакомством, которое не обязывало ее ни к чему. Она задала мне несколько вопросов, пытаясь понять, с кем разговаривает. Спросила, умею ли я рисовать, а я ответила, что нет. Потом она спросила, знаю ли я Священное Писание. Я опять ответила: нет. «Ну вот», — сказала она, — «если ты всему этому научишься или хотя бы постараешься, то я тебе помогу. А будет Божье благословение — станешь иконописцем». Я стала учиться у Лидии. И как она меня учила! Первым уроком было посещение православного храма. «Если ты хочешь заниматься иконописью, то сначала тебе надо увидеть и ощутить, что такое церковь». Там же я познакомилась с первыми русскими — пожилыми людьми, давно уехавшими из России. Это было начало, а что будет потом, я тогда не могла предвидеть.

В 1987 г. я впервые посетила Россию, участвуя в путешествии «по иконам». Мы ездили по церквям, монастырям, посещали мастерские иконописцев. Это путешествие оставило большое впечатление. Оба наших гида, которые до этого работали и жили в России, дали нам возможность увидеть и ощутить эту страну. И я «пала жертвой России». Еще через несколько путешествий -появилось желание учиться у «настоящих» русских иконописцев. Лидия к этому времени очень постарела и уже не в состоянии была дать мне что-нибудь еще. Нужно было идти дальше своими силами, и не только в иконописи, но и духовно. Ведь теперь я уже понимала, что главное — это жизнь души, благополучие которой не покупается, а приобретается с великим терпением и, подчас, в «трезвительных уроках». И в этом — истина. Слава Богу за все’ Мои первые русские уроки состоялись в Костроме. Мне было дано увидеть как пишутся иконы, задавать вопросы. Я узнала, также, что такое «нестяжательное» гостеприимство, любовь и дружба. Разве мы в Западной Европе еще имеем это? Мне захотелось как-нибудь отблагодарить, и я спросила, нельзя ли оказывать помощь, например, нуждающимся детям? Попросила показать мне детский дом или больницу, чтобы собственными глазами увидеть, как там живут дети, и тогда же решилась помогать им по мере моих сил. Таким образом, в 1993 г, на одном энтузиазме, началась моя «гуманитарная деятельность». С годами она расширилась. И сейчас уже трудно удерживать равновесие, поскольку иконопись заняла очень важное место в моей жизни.

Благодаря иконописи и благодаря моим поездкам в Россию очень многое произошло. Я начала понимать, что икона — не просто какое-то увлечение, как это многие думают в Европе. Она неразрывна с жизнью души! Я, правда, знала об этом, когда начинала, но все-таки… Мне встречаются люди, которые смотрят на иконопись, как на приятный способ проводить свободное время. А как же молитва, посещение храма? Для меня же все это стало высочайшей школой жизни. За эти годы я многому научилась и поняла, какие огромные богатства мне были открыты. Уроки не прошли даром и несколько лет назад в России я крестилась и стала православной. Это было началом новой жизни. Многое увиделось по-новому, многое стало ясным, появилось иное понимание жизни. И в иконописи я научилась многому и продолжаю учиться теперь в Санкт-Петербурге. И чем больше я учусь, тем больше понимаю, что ничего не знаю и осознаю свое ничтожество: как могу я писать Христа, распятого на Кресте? Кто я такая, чтобы заниматься необъятным?! И все же, я маленький, но очень счастливый человек, потому что мне так много дано! И я очень благодарна, что мне дали возможность написать об этом и есть люди, которым это интересно.

А теперь: о наших русских детях, которые живут в приютах. Они — дети будущего и нуждаются в нашей помощи. Они часто болеют, и им нужны продукты питания и лекарства. Мы все можем дать им свою скромную помощь, заботу и любовь. Если вы хотите помочь им, пишите мне